Наследство - Страница 113

113

Они явились в Портанс даже раньше, чем рассчитывали, нашли свободную комнату в «Белом зайце», как было велено.

— Мы будем внизу, в общем зале, — сказал Эрик, возглавлявший команду. — Если что, если сказать не сможешь, как будешь мимо проходить, вот такой знак сделай…

Он показал, Мария-Антония повторила.

— Это брат научил, — улыбнулся великан. — Ух, и веселая у него жизнь, не то, что у нас, ферма да ферма…

— Ну вот вам и приключение, — мягко улыбнулась девушка. — Надо бы выручить его, но так, чтобы и самим не пострадать. Сможете?

— Знать бы, откуда выручать… — вздохнул Эрик. — Да ладно, куда б вас ни позвали, мы следом, тихо-онько… Вы, главное, не ищите нас, барышня, мы, если что, пособим. Но не покажемся раньше времени.

— Это большое искусство, — кивнула принцесса, и на этом разговор иссяк.

Вести от противника появились лишь на следующее утро: записку передал слабоумный мальчик-полотер, и в ней предписывалось явиться вечером того же дня на постоялый двор на окраине Портанса. Одной, без свиты, которую так опрометчиво, подчеркивал неведомый респондент, взяла с собой девушка.

— Мы приглядим, — кивнул Свен-младший, что-то обмозговав. — Это местечко наши парни знают, незамеченным никто не выйдет. Так что идите, барышня, спокойно, мы рядом будем!

И она отправилась, куда требовали, и заказала на постоялом дворе жареной рыбы, как было велено, и ждала посланца, пока не устала… И он пришел, наконец.

— Так это вы — добыча Монтроза? — спросил хлыщеватый парень, усаживаясь напротив.

— Так это вы — шакалы, подбирающие чужую добычу? — ровно ответила она.

— Зря вы так, сударыня, ведь Монтроз еще жив, — неподдельно огорчился хлыщ. — А стало быть, на шакалов мы никак не тянем. Схватка хищников, побеждает сильнейший… кто же виноват, что ваш провожатый оплошал?

Принцесса молчала, ожидая продолжения.

— Идемте, — сказал мужчина, неожиданно отбросив развязный тон. — Идемте, и, обещаю, Монтроз вернется к мамочке и папочке!

— Это очень двусмысленное обещание, — холодно усмехнулась принцесса, — если учесть, что отец Монтроза давно мертв.

— Хорошо, вернется в семью!

— Живым и здоровым?

— Да вы годитесь в судебные приставы, сударыня, — осклабился хлыщ. — Да, живым и здоровым.

— Как я могу увериться в этом? Вы, как я понимаю, намерены куда-то увезти меня.

— Да, и проверить, та ли вы особа, за которую вы себя выдаете!

— Я — выдаю? — медленно проговорила принцесса, выпрямляясь. Внутри закипала ярость, холодная и чистая, и это не сулило ничего хорошего окружающим. — Не забывайтесь, сударь! Это вы пригласили меня сюда, и то, что я говорю с вами — лишь знак моей доброй воли, не более того!

— Да тут и проверять нечего, — буркнул тот, отводя глаза. Взгляд Марии-Антонии не без труда выдерживал Генри, ну, еще Адель, но к ним она не испытывала такого отвращения.

— Я никуда не поеду, — отрезала она, выдержала паузу, подождала, пока хлыщ задергается, и добавила: — Не рекомендую звать на помощь. Я не отпускала своих сопровождающих.

— Это против договоренности! — пискнул тот.

— Я ни с кем ни о чем не договаривалась, — ответила принцесса. — Но так и быть. Я предамся в руки ваших хозяев, но при одном условии. Я желаю удостовериться — лично! — что Генри Монтроз жив, и что его выпустят на свободу, как только вы заполучите меня.

— Так он примется мстить и вообще… отбить попытается… — буркнул хлыщ.

— Это уж не моя забота. Ну? Вы согласны или нет?

— Согласен, — выдавил он. Видно, хозяева наделили его немалыми полномочиями. — Только уж там никаких… сопровождающих быть не должно! Господа обещают и клянутся, что вам не будет причинено никакого вреда.

— Пусть поклянутся мне лично, — бросила Мария-Антония холодно. — Едем немедленно. Что же вы медлите?

Хлыщ засуетился, а принцесса успела подать наблюдателям знак — следуйте за нами, но тихо. Оружие было у нее при себе, и она не собиралась с ним расставаться. Пусть сперва попробуют ее обыскать!

У ворот постоялого двора ждал экипаж, который помчал ее куда-то в ночь и темень, резко и неприятно пахнувшую.

— Прошу обождать, сударыня, — попросил хлыщ, выпрыгивая из кареты. Раздался какой-то невнятный бубнеж, но риторические экзерсисы нового знакомца Марии-Антонии возымели действо. — Вылазьте. Осторожно, ступенька…

— Где это мы? — спросила она, стараясь не ежиться: по спине отчетливо подирало холодным ветром. Какие-то строения вокруг… найдут ли ее Йоранссоны? И имеет ли она право подвергать их опасности?

— А это склады, сударыня, — просветил хлыщ. — Прошу сюда…

— А чем так мерзко пахнет?

— То керосин, — сообщил он и пояснил, видя, что она не понимает: — Ну, горючая жидкость такая, лампы ей заправляют и всяко такое прочее… Опять же, собака по такой вони след не берет. Милое дело!

— Прелестно, — сухо сказала Мария-Антония. — Я жду. Где Монтроз?

— Сюда вот… — хлыщ подал ей руку, помогая спуститься. Тут воняло еще хуже.

Принцесса задумалась, отчего это ее требование удовлетворили, а не увезли в экипаже подальше. Может, понимали, что за нею следят Йоранссоны и их работники? Или не желали портить с нею отношений? Бог весть… И, главное, кому служит этот человек? Уж не Хоуэллам точно, тем-то зачем похищать собственного наёмника? Впрочем, это уже без разницы, вряд ли один хищник лучше другого…

— Ну, я жду! — поторопила она.

— Да вот же он, — мужчина привернул фитиль в коптящей лапме, и Мария-Антония увидела Генри.

113